Стихи

Дата написания: 1 января 1908 г.,
Нахичевань-на-Дону

Факел наш погас, и без пыланий
Нам в пути печальном тяжело.
Солнце наших пламенных желаний
За горами Родины зашло.

Не смирились мы, не покорились,
Твёрдо верим, ждём его лучей.
Истекая кровью, обратились
Мы к заре грядущих наших дней.

Тьма ползёт со всех сторон, пугает,
Но душа у нас ещё светла.
Хаос чёрный муки извергает,
Мерзкий чад из мрачного жерла.

Перевод Владимира Тархова. 1920 г.

Дата написания: 8 февраля 1908 г.,
Нахичевань-на-Дону

С волнением, со сладостной надеждой
Иду моим путём, но не уверен шаг;
Душа окутана пурпурною одеждой,
Но холодно вокруг и воет ветер-враг.
Иду, стоная под тяжёлой ношей,
Я – в жизни гость, я тяжести не сброшу.

Иду под вой и рёв разгневанных метелей,
Иду молчанием белеющих пустынь…
И жду Небытия. Последний сон постели,
Безмолвный сон в земле далёкой стынь.
Она в душе моей и скорби и волненью
Могильною приляжет тенью.

И опьянённый хороводом вьюг,
Я слышу звоны Вечности вопроса;
На беспредельности дрожит мой малый струг,
Тревожа грудь мятежного хаоса.
Я слышу: Рок звонит в колокола
И с жизней рвет одежды до гола.

С волнением, со сладостной надеждой
Иду моим путём, но не уверен шаг;
Душа окутана пурпурною одеждой,
Но холодно вокруг и воет ветер-враг.
И Кто-то позади кружится, пляшет, стонет,
Твердит: ты – в жизни гость… Живым меня хоронит.

Перевод Георгия Золотухина, 21 августа 1921 г., Симферополь.

С волненьем, с надеждой, блеснувшей лучом,
Свой путь прохожу неуверенным шагом.
Я душу свою украшаю огнём, – 
А ветер и холод, и сумраки рядом.
Под ношей безмолвно тону я во мгле...
          Я гость на земле...

Под вьюгами ночи, окутанной в снег,
В молчании белом огромной пустыни,
Я знаю, что смерть – неизбежный мой брег, –
Пред днями я вырою яму отныне, –
Пусть будет она для тревог и скорбей
          Могилой моей...

И я, хороводами вьюг опьянён,
Звон вечности слышу теперь под собою, –
И хаос вселенной тревожит тот звон,
Безбрежность прорезав крылатой волною;
Бьёт в колокол Рок без конца, без конца
          И гасит сердца...

С волненьем, с надеждой, блеснувшей лучом,
Свой путь прохожу неуверенным шагом.
Пылает душа непонятным огнём, –
Опять и метели, и сумраки рядом.
И кто-то и пляшет и стонет во мгле...
          Я гость на земле...

Перевод Г.Г. Панина, 17 ноября 1919 г.

Дата написания: 28 апреля 1908 г.,
Нахичевань-на-Дону

Исполненный любви и тайной осенённый,
Разгаров ярких зорь пленённый красотой,
С печальною душой, Твоим огнём возжённой, -
Молился с трепетом, склонившись пред Тобой.

А Ты ушёл – огонь неугасимый,
В ночную глубь, горой, где белый снег,
Воспоминанья там, в туманах, дымом
Развеял кто-то, растерял навек.

Туда, где к счастью путь душе моей закрыли,
Где я объял в тиши лучи невинных звёзд, -
И вместе с жемчугом метелей быстрокрылых
Я вечности Твоей и славе гимн вознёс.

Теперь я одинок на жизненной равнине,
Живу забытою былинкою степной, -
И к сердцу Твоему хочу быть близким ныне,
Ушедший от тебя, всегда везде с Тобой.

Перевод Г.Г. Панина, 15 сентября 1917 г. (первый вариант перевода).

«Я знаю. Ты здесь. Ты близко.
Тебя здесь нет. Ты – там».
А. Блок.

Исполненный любви и осенённый тайной,
Пожаров зорь пленённый красотой,
Я душу озарил огнём необычайным
И преклонился в страхе пред Тобой.

А Ты ушёл – неугасим, как пламя,
В ночную глубь горою снеговой, -
Туда, в туманы, где воспоминанья,
Где к счастью своему я потерял дорогу,
Где звёзд чистейших блеск давно мне близок стал,
Где в честь Твою, в словах хвалы убогой,
Я с воем вьюг свой голос сочетал.

Я одинок на жизненной равнине, -
Живу теперь былинкою степной, -
Хочу сердца – Твоё с моим – слить ныне,
Далёкий от Тебя, всегда везде с Тобой.

Перевод Г.Г. Панина, 15 мая 1925 г. (второй вариант перевода).

Дата написания: 10 августа 1908 г.,
Нахичевань-на-Дону

Сходило солнце в рдяное палаццо…
И ты пришла ко мне, моя царица,
И ты пришла – любить и улыбаться.

Страсть раскрывала свой цветок несмело,
На лепестках его играли блёстки, -
И счастье тихо, словно ангел белый,
Олучило мой скорбный перекрёсток.

Тебе все ласки, радости и песни,
Вся нежность сердца, вздохи, поцелуи.
Молиться дням забот вдвоём прелестней;
В огне костра, смеясь, с тобой сгорю я.

Когда уйдёшь – взгляни назад случайно, -
Взгляни назад на тёмный небосклон,
Чтоб я тебе сумел послать хоть тайно
С лучом заката низкий свой поклон.

Перевод Г.Г. Панина, 1917 г. (вольный перевод, первый вариант перевода).

Уж день усталый смежил ресницы,
Спустилось солнце в чертог закатный.
Ты мне явилась, моя царица,
Ты мне явилась такою статной.

Ты мне дарила любовь несмело;
Она светилась, была из блёсток.
И светом счастья, как ангел белый,
Ты озарила мой перекрёсток.

Тебе все ласки, тебе все песни,
И тайны сердца, и поцелуи.
Молиться жизни вдвоём прелестней…
В костре любовном с тобой сгорю я.

Когда уйдёшь ты, взгляни обратно,
Взгляни обратно с улыбкой ясной,
Чтоб я, печальный, с лучом закатным
Привет послал бы тебе, прекрасной.

Перевод Г.Г. Панина, 1917 г. (вольный перевод, второй вариант перевода).

Усталый день смежал свои ресницы,
Запрятав солнце в рдяное палаццо…
И ты пришла, моей души царица,
И ты пришла над буднями смеяться.

Свою любовь дарила ты несмело, -
Она, как луч, была из чудных блёсток, -
И снова счастье, словно ангел белый,
Одело светом скорбный перекрёсток.

Тебе все ласки, радости и песни,
Все вздохи сердца, тайны, поцелуи;
Молиться жизни, верь, вдвоём прелестней, -
В огне священном здесь с тобой горю я.

Когда уйдёшь, взгляни хоть раз обратно,
Взгляни обратно взором вечно-чистым,
Чтоб я, грустя, с лучом, лучом закатным
Привет послал бы девушке лучистой.

Перевод Г.Г. Панина (вольный перевод, третий вариант перевода).

Дата написания: 15 декабря 1908 г.,
Нахичевань-на-Дону

Ночь туманная садится,
В мраке тонут камыши.
Кто-то чёрный копошится
В бездне огненной души.

Жемчуг пляшущих метелей
Льнёт к высокому крыльцу.
Землю блёстками одели,
Как красавицу к венцу.

Льнёт к овинам снег глубокий.
Ветры крутятся сильней…
Я один, один в потоке.
Нет приветливых огней.

Путь мой только вьюги знают;
Все тропинки занесло.
Ветры бешено венчают
Побелевшее чело.

Гаснет бледное былое,
Не дождавшись встречи дня.
Ночь страшна. Страшнее вдвое,
Если нет вокруг огня.

Перевод Г.Г. Панина, 1917 г. (вольный перевод).

Дата написания: 24 января 1909 г.,
Нахичевань-на-Дону

Я искал тебя среди ландышей,
Очарованный и тоскующий!
Небо сыпало изумрудами,
Травы плакали аметистами!

Даже спрашивал я у месяца –
Не видал ли он мою лунную.
Но ведь месяцы – безответные,
Но ведь месяцы – меланхолики!

Небо сыпало изумрудами,
Травы плакали аметистами,
Но не знала ты, зачем долго так
Я искал тебя среди ландышей!

Перевод Вадима Баяна, 1915 г. (вольный перевод).

Долго бродил я, тоскою сожжённый,
Много искал тебя в жемчуге ландышей,
Разве ты знаешь – зачем я, влюблённый,
Столько искал тебя в жемчуге ландышей?

И о тебе и тревожно, и страстно
Спрашивал ночью у белого месяца;
Молча в ответ улыбался прекрасный, -
Сердце безлюбо у яркого месяца.

Долго тебя я в безумье исканья
Нежным цветком называл, опечаленный;
Брызгало небо росой из безгранья,
Плакал со мною цветок опечаленный.

Я до рассвета, тоскою сожжённый,
Много искал тебя в девственных ландышах.
Ты-ж не узнала – зачем я, влюблённый,
Долго так звал тебя в девственных ландышах.

Перевод Г.Г. Панина, 26 декабря 1919 г.

Дата написания: 3 апреля 1909 г.,
Нахичевань-на-Дону

Усладою дышут в поле цветы.
Кукушка кукует: - Ку-ку… Я и ты…

В бледном безмолвьи склонилась луна,
Сонной улыбкой чарует она.

Призраков чёрных плывут корабли –
Тёмные кружева неги земли.

Тихо… Лишь робко танцует зефир,
Звёздная слышится музыка лир.

А там… за пределами чёрных теней
Воспоминанья сверкают сильней.

Вечности звон из священных долин
Поёт о сгоревших надеждах вдали.

Ночь подплывает к подножью зари.
Слышится к солнцу призыв: - Озари.

Дышут прохладою в поле цветы.
Кукушка кукует: - Ку-ку… Я и ты…

Перевод Георгия Золотухина, 20 августа 1921 г., Симферополь.

Дышет усладою в поле цветок золотой,
В чаще лесной кукует кукушка зарёй.

Бледный, молчальный, как девичья боль,
Лунный серп засиял, как король.

Слетает на землю, одетый в чёрный саван,
Траурных призраков бесконечный караван.

Пляшет вверху, в глубине зефир,
Рассыпал блестящий искристый сапфир, -

А там, далеко, за мраком ночным, где цветы,
Летят без конца золотые мечты.

И в долинах высоких, в хрустальных дворцах
Встаёт чьё-то прошлое, строгое, как монах.

Ночь плывёт к голубым берегам
По лесам, городам, по долам.

Дышет усладою в поле цветок золотой,
В чаще лесной кукует кукушка зарёй.

Перевод Давида Хайта.

Дата написания: 8 ноября 1909 г., Симферополь

Осень из золота в вихре тоски –
Нашей любви заплетает венки.

К счастью моему вернёшься ли ты.
Славу поют тебе ветры, листы.

Грустно, задумчиво день догорел;
Тьмою туман мою душу одел.

Листья шуршат всё больней, всё грустней.
Чья же любовь будет ярче моей?

Если горят ещё в сердце огни –
Лишь без тебя не погасли б они.

Пьяны любовью – любовь усыпим,
Грусти осенней её отдадим.

В грусти осенней есть нежность, - она
Нас околдует, как сон, как луна.

Жизнь не дарила нас радостным днём, -
Счастье, быть может. В печали найдём.

Ветра холодного сумрачен стон, -
Ищет тебя, светлоокая, он.

Осень из золота, в вихре тоски –
Нашей любви заплетает венки.

Перевод Г.Г. Панина, 3 января 1923 г., Симферополь.

В связи с 25-летием его плодотворной деятельности.

Дата написания: 28 апреля 1910 г., Симферополь

Ты в жизнь вступил, - тотчас с жестокой силой –
Она в лицо швырнула вьюги мглу.
Страданий пламя сердце опалило,
Не улыбнулся солнца луч ему.

Взглянул вперёд – туман дорогу кроет,
Пытался крикнуть – в камнях сгинул крик.
Шли Скорбь и Мука крестною тропою,
Над миром Горе развевало вихрь.

Душа певца огнём любви богата.
Пусть грохот бурь неумолим и зол, -
Ты не был глух к слезам страдальца-брата,
В круженьи бурь свободы чуял зов.

Надежды искра горестно дотлела
И полночь вновь черна и глубока.
Не ты-ль во тьме зажёг рукою смелой
Огонь надежд для брата-бедняка.

Пел песню ты. Ей посылали эхо –
Ущелья, небо, звёзды и волна.
Та песня нам звучала четверть века, -
Пускай и впредь, поэт, звучит она.

Перевод Г.Г. Панина.

От всего сердца по случаю 25-летия его плодотворной литературной деятельности.

Из холодной тьмы небытия
Ты пришёл в наш мир, поэт, однако
От огня мытарств душа твоя
Продымилась, мученица мрака.

Голос твой в тиши могильной гас,
Угасали солнечные блики,
С Мукою на пару в этот час
Боль плясала танец свой безликий.

Ты всем сердцем пел, наверняка
Про надежды, про любовь и ласки,
И страданья брата-бедняка
Утешал ты в этой свистопляске.

Мрак царил повсюду, как божок,
И никто не бросил вызов року.
Только ты для страждущих зажёг
Пламень, освещающий дорогу.

Пламень этот – песня. Он не тух,
В нём – ущелья наши, горы, реки.
Четверть века ты крепил наш дух –
Будь, поэт, благословен вовеки.

Перевод Г. Кубатьяна.

Дата написания: 17 сентября 1910 г., Симферополь

Ночь вздохнула безнадёжно…
Спи, дитя, спокойным сном;
Ветер злой запел тревожно,
Заклубил туман кругом.

Ты пугливо, - что с тобою, -
Страх зачем впускаешь ты.
Спи… ор-ор… дитя родное,
То шуршат у ив листы.

Ветер смертных песнопений
Грусть безгранно будет ткать.
Пусть… К тебе и в час осенний
Вешний сон придет опять.

Свод небесный улыбнётся,
Как душа твоя – он чист. –
Мёд из чаши роз прольётся,
Вкруг волос завьётся лист.

Снизойдут воспоминанья,
Ты вернёшься к светлым дням, -
Льдяный вихрь уйдёт в безгранье
К тёмной ночи и скорбям.

Задремли – пока печалей
Злобный яд, дитя, далёк.
Снова ветры зарыдали.
Спи… ор-ор… туман уж лёг.

Перевод Г.Г. Панина, 15 декабря 1919 г.

Дата написания: 27 сентября 1910 г., Симферополь

Я с небес голубых на тебя прилетел
С вечно-ясной душой, и любовью горел.

Вместе с чарами песен тебе я принёс
Золотую улыбку полуночных звёзд.

И – безумный, влюблённый - обнял твою грудь,
Чтоб нам вместе в волшебный дворец упорхнуть.

Ты проснулась, вздохнув, чтобы встретить зарю,
Золотистую ткань разорвала мою.

И с прекрасной груди, не встревоживши тишь,
Быстро в пруд я упал, где качался камыш,

Где серебряный месяц, как ночь, молчалив,
Аметисты рассыпал за кружевом ив.

Где на ложе усталых, безрадостных вод
Усыплённые звёзды ведут хоровод.

И плыву я неслышно в молчаньи ночном,
Светозарные звёзды рассыпав кругом.

Вдаль скольжу я, как ризой, тоскою одет, -
Но куда и зачем – не узнаешь, о нет.

В эту ночь, моё сердце, любовью гори, -
Но зардеют ланиты у Девы-Зари, -

Кто-то скосит невидимой, медной рукой
Потускневшие звёзды на ниве ночной, -

И тогда, если в сердце надломленном грусть,
Не зови меня больше: уже не вернусь.

Я ведь мстителен, и шаловлив я, как звон,
Светло-синего пруда смеющийся сон.

Перевод Г.Г. Панина, 30 сентября 1919 г.

Дата написания: 8 июля 1911 г., Симферополь

В тихом мраке море дышит,
Зорь костры закат зажёг.
Синий бархат – ясность выши;
Пропасть чёрная у ног.

Мы отныне властелины
Этих сумрачных высот.
В сердце радость. Сказкой синей,
И волненье душу жжёт.

Жизни шум и жизни горе
Здесь не слышит вышина;
Здесь одна любовь, - и моря
Необъятнее она.

Для любви рабами станем –
Будет сладок яд оков.
Без огня мы дым в тумане;
Станем здесь любить без слов.

Перевод Г.Г. Панина

Дата написания: 7 сентября 1912 г., Симферополь

По клавишам немым фортепиано
Рассыпалось души твоей монисто…
Так плакали мучительно и пьяно
Рапсодии божественного Листа.

И по листам тобой забытых вальсов
С ресниц луны влюблённо-серебристых
Рассыпался узор огней бенгальских,
Как музыка мучительного Листа.

Тебя уж нет, прекрасное виденье. –
Прошли года безрадостно и мглисто…
Прошла любовь, но ты, о вдохновенье,
О, музыка рыдающего Листа!!!

Перевод Вадима Баяна, 30 января 1917 г.

Я помню облик твой, склонённый над роялью.
Уж тени вечера вплывали сквозь стекло,
Ползло молчание, недвижность жгла печалью
И сердце мучалось о ярком, что ушло.

Усталый месяц бледный жемчуг пальцев
Раскрасил золотом, как в сказке голубой,
И серую тетрадь тобой забытых вальсов
Узорил ласково причудливой резьбой.

Рыдала музыка тоскующего Листа,
То пальцы нежные встревожили печаль,
И сердца чуткого коснулся сон лучистый.
О, дни прошедшие, мне вас безумно жаль.

И ты ушла тогда... Потух узор огнистый.
Года прошли угрюмой чередой.
Но снова музыка тоскующего Листа
Рыдает радостно в душе моей больной.

Перевод Г.Г. Панина, 24 сентября 1919 г., Симферополь.

Ты мне вспоминаешься за фортепьяно
Под пологом грустных вечерних теней,
Когда и взволнованно и неустанно
Играла, точь-в-точь в забытьи, всё страстней.

Луна восходила подобьем овала,
И в дымке то пепельной, то голубой,
Узоры серебряные рисовала
На сборнике вальсов, забытых тобой.

Да, память дарована нам изначала.
Я помню, как страстно, пьяня и маня,
Вторая рапсодия Листа звучала
И грусть улыбалась в душе у меня.

Минули года безотрадно и мглисто,
И всё же в душе у меня до сих пор
Вторая рапсодия дивного Листа,
Святыня моя и опора опор.

Перевод Г. Кубатьяна.

Из цикла «Алтари пустыни»

Дата написания: 20 декабря 1913 г., Симферополь

Моя душа окутана печалью,
Как вещий маг туманами долины.
Она одна пред необъятной далью,
Но жажда жизни в ней неутолима.

В широком мире душно мне и тесно,
Мне дико в нём, я чужд ему остался,
И никогда в своей прекрасной песне
Никто со мной не плакал, не смеялся...

Хочу прильнуть устами к чаше хмельной
Земных страстей, пустыни гость случайный,
Где Духа жизнь чиста и беспредельна,
И дремлет мысль в объятьях вечной тайны.

Слепой порыв. Напрасное желанье
Мое сегодня – лишь паяц мятежный.
Прими меня, великое молчанье,
Святой псалом моей печали нежной.

Перевод Е.В. Выставкиной, февраль 1918 г.

Из цикла «Алтари пустыни»

Дата написания: 1 января 1916 г., Симферополь

В пустыне я лежал – великой и безмолвной…
Она давно спала невозмутимым сном.
Разсыпаны кругом песков сыпучих волны,
И жёг меня самум дыханием-огнём.

Людей оставил я и посвятил Пустыне,
Послушный лишь себе, поток печальных лет.
Создам я мощную преграду злу отныне,
И тьму моей души украсит новый свет.

Меня гармония великого молчанья
Давно звала к себе; мне новый путь готов:
Скитаться по земле, и в сладостном изгнаньи
Сердца порочные очистить от грехов.

Пред Алтарём Пустынь во мне явился гений,
Он душу озарил безгранием своим…
И обновлялся дух, восстав от скверны тленья,
И звёзды девственные искрились под ним.

Перевод Г.Г. Панина, 9 ноября 1919 г., Симферополь.

Из цикла «Песни о Люде»

Дата написания: 25 мая 1920 г., Симферополь.

Ты пришла, любви моей жемчужина,
Ночью вьюжной ты ко мне пришла, -
И уста роняли радость нужную
Близких слов, целительных, как мгла.

Снег кружился улицей пустынною,
Жизни путь был светел предо мной, -
Не язвила больше скорбь звериная
Сердца, примирённого с Судьбой.

Ты пришла, любви моей жемчужина,
Золотом надежд ожгла меня, -
Я к губам твоим припал, разбуженный
Яркостью багрового огня.

Перевод Г.Г. Панина, 1924 г., Ленинград.

Дата написания: 17 октября 1920 г., Симферополь

Ты ль это в поздний час была со мной
Иль призрак твой – лучистый и прекрасный?!.
Твой вздох томил невиданной волной
И на груди качалась роза страстно.

Невыразимым жгла меня огнём, -
Он до сих пор в моей душе пылает, -
Но ты без слов, смеясь, ушла потом
И тосковало сердце, погибая.

Мне чудилось – уж похоронный стон
Нёс черный ветер над моей могилой, -
И все исчезло, как туман, как сон,
Как те мечты, что сердце полюбило.

Спустила ночь снов голубой шатёр, -
Звезды на нём заулыбалась страстно.
Быть может это – твой лучистый взор
Иль только призрак – светлый и прекрасный?!.

Перевод Г.Г. Панина, 10 мая 1923 г.

Из цикла «Пляска веков»
(Жене моей Екатерине)

Дата написания: 29 декабря 1920 г., Симферополь

Опять метелей хороводы шумны
И в улице пустынной ветер злой;
Внимаю песне, грустной и безумной,
В твоей уютной комнатке, с тобой.

Печально сердце потому, что знает,
Что это – сумасшедший пляс времён,
В его прыжках взъярённых исчезают
Людские жизни, как случайный сон.

И будет день – метелью роковою
Сметёт и нас, когда настанет час.
Меня ль вперёд она возьмёт с собою
Или тебя – не все ль равно для нас?

Перевод Г.Г. Панина

Дата написания: 3 июня 1923 г., Симферополь

Как сегодня солнце радостное светит!
Сладок вешний воздух в небе голубом.
Как прекрасны розы в утреннем рассвете,
Ландыш и фиалка в клумбе под окном.

Захлебнись средь них мечтательно и нежно,
Аромат цветочный для тебя готов,
И сама стань розой, розой белоснежной,
Самой лучшей розой, розой без шипов.

И цветы сегодня на заре рассвета, –
«Завтра» нам не надо, завтра для других, –
Озаряя нежно цветники поэта
Венчиком махровым лепестков твоих.

Перевод Виктора Наделя, 18 июня 1924 г.

Акростих

Дата написания: 10 июня 1923 г., Симферополь

Ласков брызг цветной стеклярус, зноен солнечный песок;
Юрких лодок белый парус – то приближен, то далёк…
Даль любя, от дней докучных ты ушла на светлый юг, -
Мил там деве стон уключин и весёлый бег фелюг.
И когда – тоской изранен – бьёт о берег пенный вал –
Любишь, знаю, мокрый камен, серый камень круглых скал.
Есть в душе твоей смятенной жажда вечной красоты,
По зелёным тихим склонам в сетях дней скучаешь ты.-
О, как сладко вдаль стремиться, тучам чёрным быть чужой.
Путь твой – жажда, мысли – птицы, сердце – радостный прибой. –
А кольцом с аквамарином ты давно обручена
Неизведанным глубинам, тёмным водорослям дна. –
Далеко теперь ушла ты. А поэт грустит опять, -
Он лишь песнею крылатой может там твой взор догнать.
Полетит та песня ветром по долинам, по горам,
Улыбнётся минаретам, кручам. Морю, облакам;
Лес её запеленает в изумруд сой, чуть шурша,
Одиночество узнает наболевшая душа.

Перевод Г.Г. Панина, 29 июля 1923 г., Симферополь.

По просьбе Оноприоса Анопьяна переводчик придал стихотворению форму акростиха — «Людмиле Попандопуло». Подлинник содержит 16 строк и формы акростиха не имеет.

Из цикла «Песни о Люде»

Дата написания: 13 февраля 1924 г., Симферополь

Последний луч, сверкнув, взглянул на нас
И незаметно умер день усталый;
Лицо луны, грустя, затрепетало,
В зеркала моря вновь глядит она.

Не торопясь, шла на берег волна
И кипарис рассказывал немало
Чудесных сказок. – В этот час гуляла
Ты на прибрежьи; над тобой – луна.

А я - один, сжигаемый тоской,
Шёл городом по улице глухой…
В воспоминаньях лишь со мной была ты.

Казалось, ветер – безмятежный гость –
Мне приносил от сердца твоего
Привет сладчайший вместе с ароматом.

Перевод Г.Г. Панина, 15 сентября 1940 г., Симферополь.

Триолет 1-й
Из цикла «Песни о Люде»

Дата написания: 29 февраля 1924 г., Симферополь

Что, печальный мой друг, для меня златотканых созвездий сиянье?
Пусть бы вместо всех звёзд золотых надо мной ты светила одна.
Тьма покамест исток моих дней не закроет навеки в безграньи. –
Что, печальный мой друг, для меня златотканых созвездий сиянье?
Если радость любви полыхает в глазах твоих пламенем рдяным,
Если страшный мой путь украшает бриллиантовым блеском она, -
Что, печальный мой друг, для меня златотканых созвездий сиянье?
Пусть бы вместо всех звёзд золотых надо мной ты светила одна.

Перевод Г.Г. Панина, сентябрь 1924 г.

Триолет
Из цикла «Песни о Люде»

Дата написания: 7 марта 1924 г., Симферополь

Звездою вышла ты из сумрака ночного
И яркой будешь жить звездой в душе моей.
О, сладко чувствовать твоё дыханье снова.
Звездою вышла ты из сумрака ночного,
Чтоб вдруг нас озарить сиянием багровым.
Огонь твоей любви да скрасит горечь дней.
Звездою вышла ты из сумрака ночного
И яркой будешь жить звездой в душе моей.

Перевод Г.Г. Панина, 12 ноября 1942 г.

Триолет
Из цикла «Песни о Люде»

Дата написания: 26 июня 1924 г., Симферополь

Люда, лишь для тебя создал я эти песни лучистые;
Люда, буду я петь, и отдам тебе с радостью их, -
Знаю – сердце твоё боль глубокая ранит неистово, -
Люда, лишь для тебя создал я эти песни лучистые.
Было б радостней вовсе не петь твои раны огнистые;
Как и я пропаду, пропадут все печали твои.
Люда, лишь для тебя создал я эти песни лучистые;
Люда, только тебе подарю я с любовию их.

Перевод Г.Г. Панина, 20 декабря 1924 г.

Дата написания: 20 января 1926 г., Симферополь

Кто это хрипло поёт за окном, и завывает, и плачет,
Хрипло, протяжно и долго поёт, дико, безудержно пляшет?
Это безумная вьюга – она, бор заметая и шлях,
С бесами вместе ведёт хоровод в необозримых полях.

Эй! И жнивьё и жильё замети, неукротимая вьюга,
Чтобы твоим покрывалом в ночи нынче укрылась округа!
Ну же! Безумствуй, стращай и грози пуще и злей! Всё равно
Не заробеем... У нас есть огонь, хлеб у нас есть и вино.

Близ Арарата мы дом обрели, видимый всем и воочью.
Здесь нам уютно, тепло и светло зимней студёною ночью.
Нашу свободу, взращённую здесь, под небосводом родным
От супостата мечом и киркой вместе мы обороним.

Здесь будем жить мы с отрадой в душе после дороги смертельной,
Нашего крова ты не сокрушишь крепкого, ветер метельный!
Горы и долы в ночи заметай, реки заковывай льдом!
Близ Арарата мы дом обрели, неистребимый наш дом!

Перевод Г. Кубатьяна.

Вартуи Опикьян

Дата написания: 31 января 1932 г., Симферополь

Ты просишь написать тебе в альбом немного.
Увы, что напишу – строфа моя убога,

Фантазия не та… Но пожелаю всё ж,
Чтоб путь твоей души был ярок и хорош,
Чтоб знание твою головку украшало,
Чтоб труд стал радостью, чтоб горя было мало.

И, наконец, ещё желаю – втайне – я:
Из сердца никогда не изгоняй меня.

Перевод Г.Г. Панина.